К предельной гносеологии

(отрывок, набросок)

.

.

В текущей конфигурации Реальности мы мыслим, как минимум, посредством выделенных понятий и различаемых образов.

Понятия и образы, по существу, есть локальные смысловые образования, телами своими принадлежащие о-граниченным формам пространства-времени, а содержанием своим являющие нам и нелокальные, и всеобще-непрерывно-связывающие (трансцендентальные), и трансцендентно-источниковые моменты Реальности. (Т.е. в понятиях и образах, по существу и в пределе, может быть локально явлена как бы в свернутом виде вся одномоментная связанность Реальности. Так понимаемые понятие и образ есть символ.)

.

В текущей конфигурации мышления, естественно – учитывая православную, в т.ч. и аскетическую, опытную мысль, можно различить, в общем виде, четыре иерархических уровня (четыре вида мышления), характеризуемые, примерно, следующим:

.

1) движение по формам (внешних и различаемых между собой) предметов и формам (разрозненных для мышления) образов и понятий.

(Движение здесь понимается в широком смысле, начиная с пространственно-временного перемещения тела человека и кончая внутренним логически-последовательным размышлением; аналогично и для предметов – это все разнообразие внешних по отношению к телу человека всевозможных образований, все то – что вне его.)

Здесь, по преимуществу, имеет место, скажем так, предметно-практическое (чувственно-телесное) мышление, формируемое, отчасти, под себя имеющимися предметами (через призму социально организованного отношения к ним) и не связанными между собой (для мышления) понятиями и образами.

.

2) обобщение такого движения и его систематизация, исследовательское проникновение в содержательную сферу предметов и образов действий с ними, соответственно, все то же самое – и для образов и понятий; а затем – связывание всех выявленных содержательных моментов и обобщений в системное единство, в котором, через выявленное общее, каждый приобретает свой долевой вес.

Здесь, по преимуществу, имеет место, скажем так, логико-системное мышление, формируемое, отчасти, под себя общей взаимной связанностью имеющихся понятий и образов.

(В системе (комплексе), как в образовании, его взаимодействующие долевые элементы (компоненты или части) приобретают новые (эмерджентные) свойства; элементы могут существовать и вне и до системы, но без свойств системы.)

.

3) образование иерархической взаимной обусловленности образов и понятий (как выявление абстрактно всеобщего для всех образов и понятий) и открытие их новых ракурсов (но – в рамках текущей смысловой парадигмы), а за ними – и создание новых предметов и новых образов действия с прежними или новыми предметами.

Здесь, по преимуществу, имеет место, скажем так, творчески-целостное (ментальное)  мышление: его активность носит вполне самостоятельный характер.

(Парадигма, здесь, это – целостная система концептуальных дисциплинарных предпосылок (неявных и явных), определяющая образ исследовательской деятельности. В котором находят себя: сам предмет, цель и характер, причина и порядок исследовательской деятельности, ее методология.)

.

4) образование принципиально нового смысла (как становящей среды), в котором и которым образуются начала принципиально новых целых (как их конкретно всеобщее) – посредством целесообразного образования строго взаимной обусловленности принципиально новых и/или кардинально преобразованных имеющихся образов и понятий и присвоения всем образам и понятиям, предметам соответствующих новых собственных мер.

Здесь, по преимуществу, имеет место, скажем так, непосредственно-духовное (или, несколько иначе, – причинное, по-православному и в самом пределе – ипостасное) мышление: как бы диалог между источником смысла и вопрошающе-слушающим (жаждущим) свойством мышления, о-граничивающим то, что от источника, – так образуется смысл. – Здесь мышление, как само содержащее внутри себя свой собственный смысл и – даже – его источник, имеет самодостаточный, определяющий характер, здесь – источник и основание его полноты.

(Смысл, в данном случае, есть атрибутивная (собственная внутренняя) характеристика человека, становящее развертывание которой обуславливает целостное поле целесообразности его жизнедеятельности.

Целое – это самоидентифицируемое, единое и неделимое, внутри себя различимое, в своих взаимно обусловленных составляющих, – тотальное для них и самодостаточное для себя, становящееся, открытое образование. Ядро целого (его начало – его конкретно всеобщее) составляют строго взаимно обусловленные в данном месте составляющие (однако, здесь есть принципиальные особенности, о которых сейчас говорить неуместно). Без такого ядра целого нет; составляющих, пребывающих в строго взаимной обусловленности, вне и помимо целого также нет.

Целое может иметь место только в человеке (в силу его особого статуса в Реальности) и в том, что он свей деятельностью, в том числе и мыслительной, сделает целым. В текущей конфигурации Реальности, как имеющей два полюса жизни – рождение и смерть, целое вне человека имеет место в последовательно-одномоментной сборке человеком составляющих такого целого.)

.

Выделенные иерархические уровни (виды) мышления взаимно обусловлены: в том или ином виде и сочетании они присутствуют все сразу. Одновременно имеет место как движение вверх, так и вниз по иерархии, – эти направления различаются, так сказать, по мощности и по характеристикам.  Однако, нас интересует 4-й уровень.

В данной связи отметим теперь следующую последовательность.

.

Скажем так, для мышления, в наиболее общих чертах, характерны следующие три этапа (помимо других существенных моментов) со следующими характеристиками (характеристики, представленные ниже, отчасти, – предельные, поэтому реально имеют место и иные характеристики):

1. откровение, озарение (отчасти – эврика, «нашел!»), как качественное бытийно-смысловое, непосредственное внутреннее преобразование – качественный скачок, сущностно превышающий всё предыдущее, во всей его совокупности, и как бы никак с ним не связанный, – беспрецедентно новое и на момент откровения актуально никак не связанное с предшествующими контекстами и определенностями (как будто их и нет совсем); но, однако, сама потенциальная возможность откровения и его возможная глубина (то, что и как может вместиться) обуславливаются именно предшествующим контекстом;

в данном преобразовании, как вариант, мы можем отличить себя от являемого в откровении (скажем так: для нас же откровение), но не выделить себя по отношению к нему (исследовательский «взгляд со стороны» здесь невозможен, выделенные «Он/Оно – Я» («наблюдаемое-наблюдатель») или «Ты – Я» в рассматриваемых предельных характеристиках не имеют места); в данном случае это, так сказать, – «безмолвное непосредственное знание», для него не то что нет подходящих слов, для него – не надо слов (здесь их просто нет): оно воспринимается («вливается») сразу и в полноте; это – сопричастное мышление, как строго взаимно-непрерывная обусловленность слышимого и слушающего на момент откровения;

2. врастание, вживание и осмысление явленного, но в смысловой среде (в образах и понятиях, ею образованных), предшествующей явленному (это – когда откровение перестало быть актуально-живым, безусловным – без всякого условия, а вся совокупность пространства-времени и все, что с ним связано, вернулись назад); явленное предстает здесь и как новый смысловой якорь – как собственный след на неизведанной тропе, и как неопределенное понимание чего-то не совсем ясного, но нового; – «Первоначально мысль слепа и нема. Она видит и слышит нами.» (Александров Н.Н.); это – начало соучастного познания явленного в откровении, посредством выделенных понятий и различаемых образов, принадлежащих (как только отмечено) предшествующей смысловой парадигме (где все как бы заново исследуется, перепроверяется, переосмысляется доступными средствами и предпринимается попытка возвести его на высоту явленного, путем поиска, скажем так, его первоначальных смыслов);

3. формирование полноты определенности новой смысловой среды, как гармонического преобразования под новый смысл первых трех иерархических уровней и в которой «слышится» – явно присутствует, в том числе и в виде указывающего понятия (содержанием которого здесь является строго взаимно-непрерывная обусловленность слышимого и слушающего), смысл откровения, как ее – среды – образующий источник;

без данного «слышания» – без непосредственной отнесенности понимания (в образах и понятиях) к своему первоначальному источнику, мышление находится в состоянии принципиальной неполноты (предшествие данному утверждению в формальной области – две теоремы Гёделя о неполноте*); без непосредственной связи смысловой среды со своим образующим источником она обессмысливается. Здесь достигнутая мера понимания явленного приносится, как дар – как благодарение, к источнику, скажем так, для корректировки и/или «утверждения»…

Данный этап – гармонизированный взаимно обусловленный союз сопричастной и соучастной форм мышлении: это – символьное мышление, как гармонический союз непрерывного (в доступной теперь мере) и в выделенных понятиях и различаемых образах мышления.

.

(* Первая теорема: Любая формальная система аксиом содержит неразрешенные предположения. Вторая теорема: Логическая полнота (или неполнота) любой системы аксиом не может быть доказана в рамках этой системы. Для ее доказательства или опровержения требуются дополнительные аксиомы (усиление системы).

.

(Первый этап имеет место на 4-м иерархическом уровне: само наличие первого этапа и его форма обусловлены, как уже было сказано, целостностью, собранной в нижестоящих иерархических уровнях, на основе предшествующего смысла, – она обуславливает жажду «нового-старого» смысла и полагает принципиальные пределы его вместимости.

Второй этап аккумулирует в себе движение вниз по иерархии от 4-го уровня и подъем вверх до 2-го, включительно, иерархического уровня. Именно невозможность сразу вместить откровение, даже уже принципиально доступное из него, – соучастно и в полноте понять его и наличие предшествующей откровению смысловой среды обуславливают, по существу, неопределенности второго этапа, только что отмеченного выше по тексту.

Третий этап имеет место на 3-м иерархическом уровне. Образованные здесь взаимообусловленные понятия и образы, в конечном итоге – после диалоговой корректировки, вполне адекватно отображают смыслы явленной (последующей) реальности. – Здесь мышление приобретает свою полноту, в рамках нового парадигмального смысла.)

.

Итак, 4-й иерархический уровень мышления, при определенных условиях, есть уровень непосредственного Богопознания, где человек в состоянии (в доступной ему мере) «видеть Бога как Он есть». В пределе, здесь максимуммаксиморно пересекаются Бог (как Говоряще-Молчащий), в Своих действиях-энергиях, и Человек (как образ Его в подобии Ему). Это – причастное обожение. (Онтология здесь тождественна гносеологии.)

Отмеченный выше третий этап мышления, в пределе, есть адекватная логическая фиксация (средствами соучастного, или понимающего, мышления) факта наивысшей – всеобщей формы мышления, формы познавательной деятельности Человека. Данная (как покажем далее – троическая) форма мышления есть место присутствия Бога (местоприсутственный (живой) символ Богоприсутствия). (Логика здесь тождественна онтологии и гносеологии, но каждая из них сохраняет свою особенность.)

.

PS На смену геометризации физики приходит логитизация Реальности.


Запись опубликована в рубрике Исследования с метками , , , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Подписаться на комментарии к записи

1 комментарий: К предельной гносеологии

  1. Формы мышления:
    .
    откровение
    суждение
    умозаключение
    понятие

    Цитировать

Добавить комментарий